В феврале исполнилось 100 лет со дня рождения потомственного казака, хабаровчанина Кирилла Афанасьевича Рожкова (1923 — 2006) — дальневосточного писателя, автора знаковых и весомых книг о казачестве — «Жёлтые лампасы», «Уссурийцы».
Душа писателя
Однажды Кириллу Рожкову показали старую икону, которой благословляли казаков, уходящих на Первую мировую войну. На ее обороте были фамилии тех, кто погиб за
Отечество. С нее и началась писательская жизнь Рожкова, он разыскал внуков тех сельчан. Их воспоминания легли в основу книг об амурском казачестве. Он рассказал о затонувшей казачьей Атлантиде, выпустив тысячи ее отголосков, а для этого, конечно, нужно иметь нечто под названием «душа».
А еще он был ветераном труда, краснофлотцем, досаафовцем, просто хорошим человеком. Настоящим казаком с длинной забайкальской родословной. Вся его жизнь прошла в Краснофлотском районе, на 179-м военно-морском заводе.
Писатель родился в селе Черняево района им. Лазо Хабаровского края. Отец — участник германской и гражданской войн. Дед и прадед с первого дня переселения из Забайкалья были участниками становления уссурийского Кирилл Рожков с ранних лет увлекался живописью, впоследствии верх взяла тяга к писательству. Давало знать происхождение из служилого сословия, считал своим долгом рассказать о трагической судьбе уссурийского казачества.
Свою книгу «Желтые лампасы» — повествование о жизни казачества Востока России — Рожков писал без оглядки на местных литературных «генералов». В начале 70-х годов прошлого века, когда из жизни ушло само понятие «казак», над ним посмеивались в журнале «Дальний Восток», предлагая забыть об этой теме. Он приносил свои рукописи — ему возвращали их не читая. Только спустя годы «Желтые лампасы» были изданы и дошли до своего читателя.
В этом романе две главные темы: казаки и окраина России, общая судьба. В центре повествования семья казаков Михеевых, выходцев из Забайкалья. Все «как обычно» —
служба верой и правдой царю, война, революция, снова война. И общая боль. Реквием уссурийским казакам Затем вышла вторая книга — «Уссурийцы», с послесловием Николая Наволочкина. Ее страницы — реквием казакам, которые рубили избы на Амуре, охраняли границу, несли невзгоды расказачивания и раскулачивания.
Кирилл Рожков сделал невозможное возможным, собрал по крупицам казачьи предания и истории, традиции и обряды, в которых любовь и преданность к своей малой родине.
Когда читаешь эту воистину золотую книгу, то думаешь и желаешь лишь того, чтобы она подольше не кончалась.
Автор пишет о первых переселенцах-казаках, которые прибыли на Дальний Восток в 1895 г. Эта партия состояла из донских (145 семей), оренбургских (86 семей) и забайкальских казаков (58 семей). Всего 2061 человек. В 1896 г. в область прибыли 1075
казаков. Всего за 5 лет (1895 — 1899) в Уссурийское казачье войско прибыли 5419 переселенцев из Донского, Оренбургского и Забайкальского казачьих войск.
Они возвели десятки населенных пунктов по границе с Китаем.
Переселение происходило в очень тяжелых условиях, имущество сплавляли на плотах и лодках, скот шел по берегу. Первоначально места для поселков выбирались военными чиновниками. Естественно, они не учитывали, что казакам необходима была пригодная земля для ведения сельского хозяйства.
В дело вмешался генерал Духовской и выделил земли, удобные для ведения сельского хозяйства. Он же добился разрешения на перенос казачьих поселений на эти земли.
Постоянные стычки с хунхузами очень мешали освоению земель, но зато давали боевой опыт. Уровень жизни уссурийских казаков был невысок, их хозяйства зачастую имели только по одной лошади, которая в мирное время использовалась в гражданских целях, а в военное — как кавалерийская.
На 1 января 1905 года в Уссурийском войске числилось 3 308 нижних чинов и только 1483 лошади. В мирное время войско выставляло Уссурийский конный казачий дивизион двухсотенного состава и взвод в лейб-гвардии «Сводный казачий полк». В военное время конный полк шестисотенного состава, конный дивизион трехсотенного состава.
Казаки также служили на судах Амурско-Уссурийской казачьей флотилии. Флотилия была создана в 1889 г. для наблюдения за пограничной линией, поддержания сообщения между прибрежными станциями и поселками на реках Амур и Уссури, перевозки воинских чинов, команд и грузов в мирное и военное время. Содержание флотилии осуществлялось за счет средств Амурского и Уссурийского казачьих войск.
2 июня 1897 г. было утверждено положение о том, что для службы на судах флотилии наряжаются казаки от Амурского и Уссурийского войск численностью 50 чел. Казаки принимали участие в подавлении «восстания боксеров» в Китае в 1900 г. В 1904 — 1905 гг. войско участвовало в Русско-японской войне. Проявили себя
великолепно. В Русско-японскую войну георгиевскими кавалерами стали 180 казаков-уссурийцев.
Генерал Мищенко очень лестно отзывался об их действиях. Уссурийцы хорошо ориентировались на местности, были выносливы, изобретательны. Опыт стычек с китайскими хунхузами пригодился на этой войне.
В 1910 г. уссурийские казаки уберегли Приморье от эпидемии чумы. Поразившая Китай с января по май 1910 г. чума грозила перекинуться на российскую территорию.
Вдоль всей границы были выставлены казачьи посты. Ежедневно 450 казаков несли службу с риском для собственной жизни и не допустили распространения эпидемии на дальневосточные земли.
С началом Первой мировой войны войско выставило конный полк шестисотенного состава, конный дивизион трехсотенного состава и 6 отдельных сотен. В годы Первой
мировой войны казаки-уссурийцы блестяще показали себя в боях с немецкой кавалерией в составе Уссурийской конной дивизии.
Когда открылись архивы Кирилл Рожков писал о том, что пережил сам. О своем детстве в Черняево, о житье — бытье казаков-переселенцев. Он любил ездить по местам бывших казачьих станиц, застал стариков царских времен, расспрашивал их о казачьей жизни. Именно в этих беседах он по-настоящему открыл себя как писателя. А еще он написал историю своего родного 179-го судоремонтного завода, который
был знаменит с царских времен. Мастер Рожков строил и ремонтировал военные корабли Краснознаменной Амурской флотилии.
Какие люди там работали! Какие славные на весь Дальний Восток плотники, слесари, дизелисты! Целые династии Героев Труда! Это была закрытая территория, вынесенная на полуостров Заячий.
В песне его молодости на вопрос: «С чего начинается Родина?» давался ответ: «С картинки в твоем букваре». Однажды он проводил для детей из школы-интерната экскурсию по заводу. Кирилл Афанасьевич показывал ребятне «картинки» труда: «Здесь работает механик Николай Мартисов, а здесь — плотник золотые руки Иона Бурдинский…».
«Работа — это то, что остается после тебя… тем более, если работа твоя вливается в полезную реку. Есть две реки — с полезным и бесполезным течениями, и какое из них мощней, туда и сдвигается общая жизнь». Что имел в виду писатель?
Река с бесполезным течением — это жизнь для себя, а река с полезным течением — жизнь для других (счастье состоит в постоянном жизненном труде, имеющем целью счастье других), когда человек выбирает не «жить хорошо», а «быть».
Его героем был Ерофей Хабаров В последние годы жизни К.А. Рожков изучал в архиве древних актов зарождение в XVII в. казачьего движения на Амур. Его героем был Ерофей Хабаров.
Хабаров для писателя Рожкова значил то же, что для Сибири Ермак. «Согласимся, — писал Кирилл Афанасьевич, — куда бы он ни пришел и за какое бы дело ни взялся, всегда и во всем казак Хабаров был пионером. Первым распахал пашню и доказал перспективность земледелия на реке Лене, первым нашел соль и организовал ее добычу. Он был главным поставщиком хлеба в Якутске. А самое главное дело — открытие Амура для России — совершил в одиночку».
В одном из своих очерков Кирилл Рожков писал: «Постичь казачество невозможно, как невозможно постичь самого Господа, ибо в этом сословии соединяются самые бесстрашные люди».
Постичь, может быть, и не совсем можно, но автор целой серии казачьей литературы сумел понять, вникнуть, порадоваться, посочувствовать, всем сердцем полюбить амурских, уссурийских, забайкальских казаков.
Однажды ему задали вопрос о скромности. По жизни Рожков был стеснительным, «без нахрапа».
«У человека есть имя, — ответил скромный писатель Рожков. — И он должен всю жизнь украшать его. Не почетными грамотами и орденами, а деяниями. Если мы говорим «казак», то мы и так знаем. И не надо нам знать его наград. Казак и без наград — великое Имя».
От патриотизма и казачьей любви к Отечеству до страданий и боли душевной — все есть в его книгах, которые сегодня не залеживаются в библиотеках, живут второй жизнью.
За это ему спасибо!